Книга След сна. Книга 2  - Пальмира Керлис

Артем прыснул и выскочил в прихожую, Кира шагнула следом. Ладно, потом выкину. После. Придется поднапрячься и выжить. Нельзя же оставлять тут это безобразие.

В машине у Артема заголосил телефон, на проводе повисла Нина с сотней вопросов. Всю дорогу он трещал, рассказывая ей о выставке лего и о том, что согласен дальше учить французский. Я подпирала щекой сидение и наблюдала за Кирой. Украдкой, сзади. Как она касается руля, мягко поворачивает его, переключает передачи с плавной небрежностью. Обгоняет очередную махину, шипя сквозь зубы ругательства и сохраняя при этом безалаберное спокойствие. Раньше мне было страшно. Повороты с подрезаниями, проигнорированные красные сигналы светофоров, езда по бордюрам. Зарекалась к ней в машину садиться. Сейчас же… В наборе опасных, с виду импульсивных действий улавливалась продуманность, и довольно последовательная. Подобие порядка, рожденного в хаосе. Все совпадения подстроены. Какова была вероятность спустя пять тысяч лет отправиться, не слишком того желая, выручать заплутавшего в Потоке мальчика и встретить Вестника?… Близкая к нулю? Или только так и могло быть? Внутри что-то напряглось, откликаясь приступом головокружения и чувством горькой неизбежности.

…под ногами вязнет песок, мешает. Всполохи рассвета ядовито багровые, неправильные совсем.

– Стой, – оклик тихий, странно, что слышу. Или это в голове? – Не беги.

Сил уже и нет. Ничего нет. Песок жесткий, холодный. Не лучшая идея в него рухнуть.

– Ты нужна нам, – она садится рядом. Мгновение. Теплота прикосновения, ее ладонь на моем плече. – Мне.

– Мы умираем, – напоминаю, хотя позабыть об этом вряд ли возможно.

– Лишь тело. Мы – это нечто большее.

Оборачиваюсь. Нависает пасть входа пещеры. Словно я и не убегала.

– Думаешь, так выйдет… – вдыхаю через силу. Воздух колючий, больно. – …исправить?

– Закончить. Все повторяется, пока не будет усвоено. Круг разомкнется – выйдешь.

– Где ты набралась этого вздора? – шепчу я устало.

Иллит улыбается. Впервые с того дня…

За окном мелькали узнаваемые улицы, украшенные гирляндами фасады, залепленные снежинками витрины. До Нового года три дня. Символично. И снег растаял. Блестящие елки плевать хотели на слякоть, празднично топорща густые, обвешанные шарами лапы. Как говорила бабушка – главное, настроение. Артем намекал Нине в трубку, что не прочь получить от Деда Мороза новую приставку, замок из конструктора и шлем Железного человека. Колеса пожирали километры, приближалось старинное здание в три надменных этажа. Вот. Вернулась. Сердце колотилось о ребра. Не сломать бы второе! Массивные ворота, виртуозный въезд, от которого перехватило дух, сомкнувшиеся позади двери гаража. Я вышла без единой мысли в голове. Перехваченные вибрации щекотали сознание, сотрясая воздух, оседали покалыванием на коже. Дар теперь особенно не подарок. В лифте было тепло и стерильно чисто, хромированная панель с кнопками отливала серебром. Клининг, да. Кира взбивала перед зеркалом кудри, Артем наконец убрал телефон, потер раскрасневшееся ухо.

Двери разъехались в пустом, залитом по-офисному холодным светом холле третьего этажа. Почувствовала – он там, дальше, самое яркое из пятен. Тоже меня заметил, как всегда. Всполохи знакомой энергии сквозь все стены, направленное, почти осязаемое внимание. Указатели без надобности, линия прочерчена, хлебные крошки раскиданы – искрами, отблесками, нестираемыми следами. Это годами не менялось, и не изменится никогда. Не потеряться. Но неизвестно – маяк меня сейчас ждет или мчащийся навстречу поезд. Шаг за шагом нарастала теплота – до жара и духоты. Колени предательски подгибались. Учитывая, как я отсюда уезжала… Черт! В длинном, утыканном дверьми коридоре сковало страхом, в горле встал ком. Некстати… Сказать-то много всего придется.

Не сразу поняла, что направляемся мы в другую от слепящего отпечатка сторону. С трудом удалось вникнуть в те слова, которыми обменивались Кира с Артемом. Севший телефон, невыбранный новогодний подарок, зарядку срочно. Хорошо, что ему есть на что отвлечься. Отдохнуть, хотя бы немного. Вечером, чуть позже, будет полно дел. Зарядку нашли в его комнате на кровати, где и бросил, Кира выгребла из холодильника упаковку булок и принялась разогревать подозрительного вида котлеты, сооружая подобие гамбургеров. Пахло одуряюще вкусно, желудок сжимался. Но не от голода.

Хватит, некогда. Раз, два, три… Встали и пошли. Сонин способ, работает прекрасно. А ужин – потерпит. Кира искоса проследила, как я их покидаю, Артем дозвонился до матери и вновь выпал из жизни. Скучает по ней. Она тоже скучает, и в жизни бы мне его не отдала, если бы не Паша.

Снаружи стало оживленно, отовсюду выполз народ. Липло чужое любопытство, кажется, меня пытались окликнуть и о чем-то спросить. Бесконечный коридор закончился слишком быстро, поворотом к лестнице, что вела наверх. Четвертый этаж, тихий угол с панорамными окнами, не создающий четких отражений в отдраенных стеклах полумрак. Паша стоял у одного из них, из-под намертво прибитой маски спокойствия просачивался такой спектр эмоций, словно он потерялся здесь и вообще забыл, куда шел. Интересные нынче ракурсы доступны… По мне мазнул взглядом, утомленно выжидающим. На миг, прежде чем опять отвернуться. Я встала рядом, всматриваясь туда же. В окно, за которым чернел мокрыми ветками сад, по колено утопая в слякотной серости. Сплошная лужа в отсветах фонарей.

Он молчал, я молчала. Издалека прилетали отголоски суеты. Густел, тяжелея, воздух. Секунды сливались, давили. Болезненное ощущение, помноженное на два. Сбоку – пульсация напряжения, дающее трещину самообладание.

– Артем Янику стер, – заговорила я первой. В конце концов, было что сказать, да еще как. – На глазах Иллит с Крисом, так что теперь они знают.

– Финишная прямая, – мрачно отозвался Паша. – Поток штормило с утра жестче, нежели в прошлые разы.

– Я взяла у него тех сил. Вспомнила как.

Он повернулся ко мне, живо отлипнув от окна. Вопросительно изогнул бровь.

– Могу управлять любой энергией, – добавила я, – хоть в глубоком Лектуме, хоть за границей. Ну и прочее.

Последовал задумчивый кивок.

– С Эсте разобралась. Это она… призвала Вестника тогда. Умышленно. Правда, не понимала, что именно будет. Просто хотела освободить Поток…

Я запнулась. Снежное месиво за окном мерцало в рассекающих темноту лучах.

– Пора, – произнести вслух было легко. Легче, чем казалось. – Надо заканчивать с ними. Завтра.

– Емко, – присвистнул Паша.

– Есть идеи… кажется. – Я потерла лоб, пытаясь до этих самых идей доскрестись. Не помогло. – Были… Не уверена, что дальше.

– Идей-то полно. И народа, готового подстраховать. А Вестник с очевидной пользой потренировался не на рыбках.

Я сглотнула, мечтая обо что-нибудь опереться. Стало нестерпимо холодно.